О велоинфраструктуре

В Москве с некоторых пор регулярно проводится велопарад. Данное мероприятие, в числе прочего, организовано «в поддержку развития велосипедной инфраструктуры». На первый взгляд, цель очень хорошая, но хотелось бы, поездив по Москве несколько лет и накрутив на счётчике более 9000 км, поделиться некоторыми соображениями на этот счёт.

Как ни странно, на данном этапе развития велодвижения никакая особенная велоинфраструктура не нужна. В первую очередь нужны хорошие, ровные и широкие пешеходные тротуары с нормально сделанным дренажем, т. е., на которых после дождя не остаётся луж. На таких тротуарах все спокойно разойдутся и разъедутся безо всякой разметки. В центре Москвы такие дороги постепенно появляются, и там проблем не возникает. Сейчас, во многих случаях, пешеходные дороги узкие и все в лужах и ямах, и разойтись и разъехаться там весьма затруднительно.

Отдельной строкой добавлю, что тротуары должны иметь достаточно широкие съезды для велосипедов и колясок или заниженный бордюр. Когда тротуар, даже неплохого качества, каждые 100 метров прерывается двумя высокими бордюрами (например, на нечётной стороне ул. Сергия Радонежского), ездить там становится очень неудобно. Как пример хорошо сделанного тротуара на сегодняшний день могу привести нечётную сторону Николоямской улицы.

Так как велосипед сейчас становится довольно модной темой, в некоторых местах делают узкую велодорожку рядом с узким тротуаром. Это приводит к тому, что люди начинают ходить по более новой и гладкой велодорожке, игнорируя указатели на асфальте. Особенно это касается женщин с колясками, которым, понятно, не хочется трястись с этими колясками по щербатому пешеходному тротуару.

Порой берут и просто рисуют разметку на уже существующем тротуаре (например, на Большой Никитской улице) — это, конечно же, не работает и работать не будет. Люди не будут соблюдать эту разметку, они ходят где им удобно, и это совершенно естественно.

Велодорожка на Бульварном кольце, кадр из съёмки Ночного велопарада 4 августа 2018 г.

Так как эта выделенная полоса довольно узкая, есть риск врезаться во внезапно открывшуюся дверь машины из соседнего ряда или въехать в вылезающего оттуда пассажира, так что ездить там весьма опасно. В данном случае, раз уж забрали кусок проезжей части у машин, расширили бы на него тротуар — это было бы гораздо безопаснее и удобнее.

Ещё один немаловажный момент для комфортного передвижения по городу на велосипеде — отсутствие бродячих собак. Я сейчас не затрагиваю способы, по которым это достигается, полагаю, что компетентным в этом вопросе людям всё давно известно и существует опыт развитых стран, просто упомяну этот факт, который представляется мне очень существенным. Могу сказать, что в 2008 году ездить по Москве было реально опасно именно из-за агрессивных стай бродячих собак, которые встречались повсеместно и нападали на велосипедистов (в том числе и меня), а уж на какие-то пустыри или промзоны лучше было вообще не соваться, и не только велосипедистам. До сих пор помню фамилию человека, которого загрызли в Измайловском парке в том году. В Европе в XIX веке собаки вели себя точно так же, но времена тогда были другие, поэтому был разработан специальный пистолет «Велодог» для защиты велосипедистов от собак. Сейчас, конечно, такой способ неприменим, но собаки с тех пор никак не изменились, поэтому необходимо держать эту ситуацию под контролем, и, конечно, не только из-за велосипедистов.

В понятие велоинфраструктуры, по мнению отцов города, также входит расстановка велостоянок около зданий и пешеходных переходов, где их можно оставить, приковав тросом. Нужно сказать, что они всегда пустые — и неудивительно, потому что никто в здравом уме свой велосипед, если он хоть немного отличается от металлолома, там оставлять не будет. К тому же, сейчас на велосипедах много всякого обвеса — сумки, бардачки, велокомпьютеры, освещение, звуковая колонка и тому подобное, что, конечно же, будет сразу украдено или сломано, а снимать это каждый раз с велосипеда невозможно. В данном случае помогло бы какое-то стимулирование работодателей (только чем-то положительным, а не уголовной ответственностью, как сейчас любят) на предоставление места для парковки велосипедов — тогда девиз «на работу на велосипеде» перестанет быть просто словами. Идеальная велопарковка — закрытая, т. е. доступ к ней есть только у работников организации, защищена от осадков и низких температур.

Наконец, затрону ещё одну тему, по которой форсирование темы велодвижения и развития велоинфраструктуры вызывает у меня изрядный скептицизм — это потенциальное введение налогов для велосипедистов. Я не верю в то, что руководству есть реально какое-то дело до состояния здоровья людей, хотя говорить на камеру можно что угодно — а вот в то, что под развитие всякой там инфраструктуры можно получить разные строительные и обслуживающие контракты — я вполне могу поверить. А впоследствии спросят — вас много, мы вам строим инфраструктуру? Так заплатите транспортный налог, утилизационный сбор, зарегистрируйте свои транспортные средства, получите номера, вот вам ПДД, штрафы и так далее, всё как у автомобилистов. Про утилизационный сбор разговоры уже идут.

Ну, пока поездим, а там видно будет.

Солянка

С удовлетворением отмечаю, что способности к приготовлению еды у меня имеются. Во всяком случае, то, что я готовлю, не то что можно есть без омерзения, но это даже вкусно.

Ночной велопарад

Вчера был ударный день. Проснулся я рано — в начале седьмого утра, и чтобы не тратить время зря, в числе прочего сварил пятилитровую кастрюлю компота. По причине жары, иметь в хозяйстве холодный компот весьма кстати. Оставив кастрюлю на плите остывать, часов в девять я ушёл, чтобы посетить аквапарк с ребёнком. Мы бывали там и ранее, но именно сейчас сын по-настоящему дорос до аквапарка — мы провели три часа, непрерывно плавая и катаясь с горок. Придя домой и переместив остывшую кастрюлю в холодильник, я отдыхал и готовился к велопараду, который должен был начаться в 23 часа на Суворовской площади.

Вечером, минут в пятнадцать десятого, я выехал в сторону метро Новокосино, и вышел со станции Достоевская ближе к половине одиннадцатого. На площади было совершенно невозможное количество людей с велосипедами — я прежде никогда столько не видел, вся площадь была полностью забита, и постоянно подходили новые люди. Встав в сторонку, я начал ждать старта; где-то впереди что-то кричали на сцене и бухала музыка.

Я озирался по сторонам, удивляясь многообразию моделей колёсной техники у окружающих — на чём только не ездят! Велосипеды самых странных и вычурных конструкций, электросамокаты, моноколёса, с лампочками, орущими колонками, увешанные какими-то украшениями и шариками, некоторые велосипедисты были в костюмах и масках, с разрисованными лицами, например, я видел Человека-паука и ещё кого-то с зелёными светящимися глазами, который охотно фотографировался со всеми желающими. С удовольствием я отметил, что среди велосипедистов большое количество женщин самых разных возрастов.

Народ всё прибывал, мне уже становилось немного жутковато. Наконец впереди громко проорали что-то вроде «старт!» или «марш!», и где-то минут через пятнадцать гусиным шагом я добрался до сцены, где потихоньку люди начинали ехать. Включив видеокамеру и задний и передний фонари, я стартовал. Маршрут проходил по Бульварному кольцу и центральным улицам, которые не очень широки, а так как велосипедистов было очень много и некоторые из них ездили весьма рискованно, то первые минут двадцать, пока не выехали на Новый Арбат, мне было довольно страшно и я думал, как бы унести с этого парада ноги целым и невредимым. К счастью, всё обошлось и дальнейший путь протекал без задержек.

Попал в кадр на Пречистенской набережной:

Фото Александра Барабашова

После окончания заезда я с Болотной площади по Большой Полянке своим ходом доехал до метро Добрынинская, а оттуда по Садовому кольцу через метро Таганская до хорошо знакомой мне Николоямской улицы, где я вызвал такси до дома. В квартиру я вошёл ровно в два часа ночи. После душа я всё же не удержался и посмотрел, что получилось на видео, так что лёг спать я где-то в три, предварительно выпив пару стаканов отличного холодного компота, сваренного мной утром этого длинного дня.

Что я думаю о велопарадах, о «развитии велосипедной инфраструктуры» и его последствиях, расскажу в следующий раз.

Видеовелотур по Коломне

На этот раз я взял с собой камеру и снимал свою поездку. Маршрут — ул. Гагарина → Колычёво (р. Ока) → Бочманово → музыкальное училище → парк Мира, фонтан → Старый город → Бобреневский монастырь → Мемориальный парк → ул. Гагарина.

Потом я поехал домой, засняв обратный путь с перерывом на поездку на электричке. Маршрут — ул. Гагарина → станция Коломна, станция Выхино → северный Реутов.

Итого за день наездил 38,5 км. Временные метки — в описании к видео, если перейти на Youtube.

О минимализме

Я симпатизирую идее минимализма, которую понимаю как обладание неким небольшим количеством вещей, но вещей по возможности качественных, долговечных и покрывающих потребности человека. Я считаю, что вещи, после превышения некоего порога их количества, начинают владеть своим хозяином, так как необходимо их перераспределять в жилище, ухаживать за ними, тратить на них время и средства, а все эти ресурсы у отдельно взятого человека довольно ограниченны. Самый простой и наболевший пример — уборка квартиры. Простое мытьё полов превращается в очень выматывающее занятие, когда площадь пола нужно освобождать, играя в пятнашки кучами барахла, которое на нём валяется, и мебели, которая на нём стоит.

Тем не менее, прочитал интересное эссе Чарли Ллойда «Благосостояние, риск и вещи», показывающее оборотную сторону философии минимализма. Вот оно в моём любительском переводе:

Через ссылку, которую дала в своём Твиттере Анна Галлоуэй, я только что просмотрел текст «Обладать немногим. Очень немногим» в Нью-Йорк Таймс. Я натыкаюсь на статьи, подобные этой, примерно раз в год, и всякий раз я испытываю раздражение.

Дело вот в чём: благосостояние — это не количество денег или материальной собственности. Это наличие выбора и возможность рискнуть.

Если вы видите на улице кого-то, кто одет как представитель среднего класса (скажем, в чистые джинсы и полосатую рубашку) — как узнать, верхний это сегмент среднего класса или нижний? Думаю, что одним из главных показателей будет количество вещей, которое этот человек носит с собой.

Последнее время я был в основном на нижней ступени среднего класса (хотя, я не совсем обычен в этом плане по нескольким параметрам). Я размышляю об этом, когда посещаю места типа музеев, где мой рюкзак рассматривается как признак низкого статуса. В рюкзаке лежит ноутбук; так как ему уже три года и батарея долго не держит, я ношу с собой и блок питания. Там лежат бумага и ручки, если я хочу что-то написать или нарисовать, что бывает редко. Там лежит кабель для зарядки моего старого телефона, жвачка и иногда что-нибудь перекусить, солнечные очки и бутылка воды летом, дождевик, перчатки зимой, бывает книга на случай, если станет скучно.

Если бы я был богатым, я бы носил MacBook Air и iPad mini в качестве читалки книг, а также кошелёк. Кошелёк бы служил заменой всему прочему, что я сейчас ношу в рюкзаке. Выйдите на улицу и посмотрите по сторонам, и я бьюсь об заклад — вы увидите, что более состоятельные люди носят меньше.

По аналогии с ношением вещей, то же самое можно сказать об их владении. Нагромождение вещей у бедняков не означает, что они слишком тупые, чтобы не понимать достоинств скромной жизни — вещи им нужны, чтобы уменьшить риск.

Когда богатые люди преподносят идею минимализма как посетившее их неожиданное озарение, высокий достаток при этом ими подразумевается. Вы можете достичь минимализма, но через благосостояние.

Если вы покупаете много еды впрок, вам нужен большой холодильник. Если вы не можете себе позволить поменять всю технику в своём доме, вам нужно несколько ящиков со всяким барахлом. Если вы не можете сдать машину в ремонт, вам может понадобиться полуразобранная вторая машина той же модели, стоящая неподвижно в гараже, глядя на которую некоторые люди рассмеются и назовут ваш трейлер мусором.

Пожалуйста, если вы богаты, перестаньте объяснять идею свободы от вещей как фокус, которым даже вы как-то смогли овладеть. Единственный путь иметь очень мало вещей и находиться при этом в безопасности — быть богатым.

Как отмечают в другой статье «Проблема минимализма», ирония состоит в том, что, будучи призванным освободить человека от концентрации на вещах, минимализм в реальности просто меняет её направленность: вместо стремления к накоплению вещей человек приобретает стремление к избавлению от них.

Я согласен с тем, что для следования философии минимализма должна быть хорошо налаженная инфраструктура, то есть, необходима уверенность, что в любой день можно купить еду, одежду и технику в ближайшем магазине или через интернет с доставкой, а также иметь достаточные средства для приобретения всего этого, и более того, иметь некую финансовую «подушку безопасности», позволяющую не сильно сожалеть о неправильно сделанном выборе, а просто сделать новый. Также, в некоторых ситуациях минимализм вовсе невозможен или сильно затруднён, например, если дома живут дети или, как было указано выше, в случае перманентного недостатка средств.

Тем не менее, если не брать крайние проявления той или иной концепции, полагаю, что многие люди и при небольшом заработке склонны к импульсивным и зачастую крупным тратам под влиянием разных факторов, таких как реклама или до сих пор сохраняющей заметное влияние идеи статусного потребления. Это заставляет их брать так называемые потребительские кредиты и загонять себя в ещё более печальное финансовое положение.

Собственно, мне нравится именно эта часть доктрины минимализма — это не абсолютный минимум вещей в стиле Диогена (когда тот, увидев, что мальчик пьёт из ручья, черпая воду пригоршней, выкинул свою кружку), а их достаточное количество, не превышающее разумного минимума. Конечно, сюда входит и избавление от ненужного: с появлением интернет-барахолок гораздо легче избавиться от «хороших» вещей, которые «жалко выкинуть», выставляя их по номинальной цене. Третья крупная составляющая — стараться не покупать то, что не необходимо. Понятно, что трудно удержаться от покупки нового красивого смартфона, несмотря на то, что старый работает исправно, а просто «надоел», но тем не менее. В этом случае помогают размышления о том, чего реально полезного, нового и долговременного я получу после покупки за те деньги, которые я потрачу. Как правило, ответ — «ничего».

Перечислю некоторые принципы потребительской гигиены, которых я стараюсь придерживаться:

  1. Держаться подальше от распродаж, скидок, «акций» и «чёрных пятниц», не копить «баллы», не собирать «фишки», не заполнять анкет, не ставить в телефон приложения-агрегаторы скидок. Исключение — накопительные скидочные карты только тех магазинов, которые регулярно посещаются и при этом правила скидок понятны и известны (у меня есть только одна такая карта).
  2. Не разговаривать с людьми, которые звонят по телефону и пытаются что-то продать или прорекламировать: «Вам удобно разговаривать?» «Нет, сейчас неудобно, позвоните через пару дней», — и дальше они уже, как правило, не перезванивают никогда, но их телефон лучше сразу занести в чёрный список.
  3. Не иметь кредитных карт — только дебетовые, и никогда не брать потребительских кредитов. Не ходить в гипермаркеты — только в небольшие магазины и желательно со списком, если списка нет — должна быть какая-то цель, типа «купить продукты для приготовления солянки и мыло».
  4. Не покупать что-то дорогое сразу — давать этой мысли отлежаться несколько дней, почитать статьи и форумы, в особенности по ремонту и обслуживанию.

Напоследок напомню о существовании прекрасного эссе Пола Грэма «Хлам», после которого я довольно серьёзно изменил своё отношение к вещам.